все пространство от пола до потолка. Лев бросился к ближайшему, и только попытавшись сдвинуть его осознал, что сосуды стоят один на одном и невозможно вынуть какой-то из середины. Лихорадочно осмотревшись по сторонам, он заприметил рядом с длинным каменным столом в центре помещения топорно сделанный табурет. Дерево было толстым и тяжелым, Лев с трудом поднял его, но энтузиазм старейшины пика Синих звезд ничуть не угас, и он поковылял с табуретом к стене.

Пока Лев пытался достать кувшин, Шен прошел вглубь помещения, осматривая стены и углы. В дальней части у стены стояли огромные, по меньшей мере на пятьдесят литров бочонки. Шен остановился у одного из них, мысленно терзаясь между любопытством и оправданным опасением, и не решаясь приподнять крышечку.

Сзади раздался звук бьющейся посуды и крики. Шен резко обернулся и увидел сидящего на полу Рэна, ошалело вытаращившегося перед собой. Вокруг него валялись осколки кувшина, суетился Лев и витала пыль.

— Старейшина! — возмущался Лев. — Вы должны были словить его!

Рэн перевел ошалевший взгляд на Лева. Тот понял, что совестить его бесполезно, и отвернулся, пытаясь достать следующий кувшин. Наконец, сделать ему это удалось, он бережно отнес и поставил кувшин на стол и замер над ним.

Пока старейшина пика Синих звезд медлил, Шен успел вернуться к столу. Теперь все следили за действиями Лева, почти что затаив дыхание, только Рэн продолжал сидеть на полу.

— Ну давай, открывай, — поторопил Шен.

— Сейчас, сейчас, — тихо отозвался Лев, в волнении потирая руки.

Он нагнулся над кувшином, но так и замер.

— Ай, давай я, — осознав, что так может продолжаться еще долго, произнес Шен и подвинул к себе кувшин.

Лев проводил его таким взглядом, словно у него отобрали любимую игрушку.

Шен откупорил кувшин и заглянул внутрь. Затем перевернул его и под вскрик Лева потряс над столом. Высыпалась разве что пыль. Лев страждуще вскрикнул и кинулся к следующему кувшину.

Шен переглянулся с Муаном и покачал головой.

— Может, это не та винная комната, что ты искал, — попытался успокоить он Лева.

Старейшина пика Синих звезд в этот момент откупорил очередной кувшин и разразился воем, полным отчаяния. Затем он откинул кувшин в сторону (тот разбился о пол) и уверенно воскликнул:

— Не может быть! Это ловушка!

— Ловушка?

— Посудите сами! — эмоционально жестикулируя, принялся убеждать то ли себя, то ли остальных Лев. — Мы попали в это помещение совсем без усилий! Конечно, это обманная комната, специально созданная, чтобы предполагаемые расхитители поверили, что все вино испарилось, и перестали искать!

— Без усилий? — переспросил Муан.

Лев только отмахнулся.

— Тут точно должен быть потайной ход, и я его найду! К тому же, посмотрите, тут нет вообще ничего золотого! Разве комната не называлась Комнатой Золотого вина? Хоть что-то золотое тут быть должно!

— Ты же понимаешь, что у нас нет лишнего времени, чтобы тратить его на поиски вина? — уточнил Шен.

Лев на мгновение замялся.

— Бросьте меня здесь! — затем решительно заявил он.

Шен закатил глаза и уперся взглядом в потолок. На том было что-то начертано, и Шен приподнял ладонь с огнем повыше.

Узор на потолке изображал большой кувшин, из которого исходили параллельные линии-струи и упирались в дальнюю стену.

Пока Лев один за другим проверял кувшины, Шен, а следом за ним Муан и Ал подошли к стене. С виду она была такая же, как другие: выложенная из серых блоков. Если целенаправленно и дотошно не осмотреть ее с пола до потолка, то и не заметишь небольшие барельефы в виде кувшинов, слева и справа в углах стены.

Шен подковырнул кувшинчик ногтем, а потом надавил, но тот не сдвинулся и на миллиметр. Затем он потянул кувшинчик в сторону, и на сей раз тот поддался и отъехал. Шен проделал то же самое со вторым барельефом-кувшинчиком, а затем обождал несколько минут, но ничего так и не произошло.

— Что не так? — озадаченно потер подбородок он. — Мы не все нашли? Или нужно еще какое-то действие?

Его слова привлекли внимание Лева.

— Ты нашел потайной ход?! — воскликнул он и бросился к нему, Шену даже пришлось увернуться в сторону, чтобы не быть сметенным.

— Я думаю… — начал Шен, но Лев его не слушал, ощупывая стену. — Лев… Эй, старейшина!

Наконец, он смог привлечь его внимание и указал на выступающие кувшинчики.

— Тяни за правый, а я — за левый! — скомандовал Лев.

Послышался щелчок, а затем где-то за стеной заработал древний механизм. Стена завибрировала и чуть отошла от стыков. Шен покосился на Лева, который нерешительно замер, и навалился на стену со своей стороны. Сдвинуть ее оказалось не слишком сложно, и вскоре стена встала перпендикулярно, а из скрытого помещения пахнуло влажным сырым воздухом.

На всякий случай Шен напитал духовной силой талисман и пустил его вперед. Неяркий голубой свет заиграл бликами на круглых глиняных кувшинах, стоящих на ближайших ко входу полках.

— Вперед? — предложил Шен и попытался сделать шаг, но Муан дернул его на себя и первым зашел внутрь.

Шен подавил раздражение и зашел вслед за ним, зажигая огонь на ладони. Сперва свет выхватил деревянные полки, тянущиеся вдоль стен, затем Шен увидел кувшины, расставленные через один — в шахматном порядке, на полу лежали рельефные плиты, а в дальней части помещения, за полками с кувшинами, располагался небольшой каменный столик.

Пока они с Муаном рассматривали пространство, подтянулись остальные. Стоило Рэну, идущему последним, переступить незримую черту, как на месте выхода вспыхнуло пламя. Точно такое же взметнулось в проеме на другой стороне.

Рэн дернулся и налетел на Шена, неожиданно сильно пихнув его вбок. От этого толчка тот потерял равновесие и вынужден был сделать шаг вперед. Стоило его ноге коснуться плиты, в тот же миг он услышал щелчок, а из стены вылетела стрела-болт. Шен увидел, как она сверкнула в лучах пламени, и резко дернулся вбок, пытаясь увернуться.

Стрела прошла по касательной, лишь вспоров одежду на плече и чуть задев кожу, и разбила кувшин за его спиной. Однако из-за резкого движения Шен потерял равновесие и оперся рукой о другу плиту. Отвлекшись на ту стрелу, он не заметил еще одну. Все произошло так стремительно, что Шену оставалось только пялиться на результат и осознавать, что, если бы Муан не подоспел вовремя и не задержал эту стрелу голой рукой, сейчас бы